Неточные совпадения
— Я думаю, — сказал Константин, — что никакая деятельность не может быть прочна, если она не имеет основы в
личном интересе. Это общая истина, философская, — сказал он, с решительностью повторяя слово философская, как будто желая показать, что он тоже имеет
право, как и всякий, говорить о философии.
— Я нахожу, что ты
прав отчасти. Разногласие наше заключается в том, что ты ставишь двигателем
личный интерес, а я полагаю, что интерес общего блага должен быть у всякого человека, стоящего на известной степени образования. Может быть, ты и
прав, что желательнее была бы заинтересованная материально деятельность. Вообще ты натура слишком ргіmesautière, [импульсивная,] как говорят Французы; ты хочешь страстной, энергической деятельности или ничего.
— А, понимаю, понимаю! — вдруг догадался Лебезятников. — Да, вы имеете
право… Оно, конечно, по моему
личному убеждению, вы далеко хватаете в ваших опасениях, но… вы все-таки имеете
право. Извольте, я остаюсь. Я стану здесь у окна и не буду вам мешать… По-моему, вы имеете
право…
— Современное состояние народа этого требует, — с важностью прибавил Аркадий, — мы должны исполнять эти требования, мы не имеем
права предаваться удовлетворению
личного эгоизма.
Особенно был раздражен бритоголовый человек, он расползался по столу, опираясь на него локтем, протянув
правую руку к лицу Кутузова. Синий шар головы его теперь пришелся как раз под опаловым шаром лампы, смешно и жутко повторяя его. Слов его Самгин не слышал, а в голосе чувствовал
личную и горькую обиду. Но был ясно слышен сухой голос Прейса...
— Безошибочное чутье на врага. Умная душа. Вы — помните ее? Котенок. Маленькая, мягкая. И — острое чувство брезгливости ко всякому негодяйству. Был случай: решили извинить человеку поступок весьма дрянненький, но вынужденный комбинацией некоторых драматических обстоятельств
личного характера. «Прощать — не имеете
права», — сказала она и хотя не очень логично, но упорно доказывала, что этот герой товарищеского отношения — не заслуживает. Простили. И лагерь врагов приобрел весьма неглупого негодяя.
«В данной общественной структуре должны быть люди, лишенные
права личной инициативы,
права самостоятельного действия».
— Это
личный вопрос тысяч, — добавил он, дергая
правым плечом, а затем вскочил и, опираясь обеими руками на стол, наклонясь к Самгину, стал говорить вполголоса, как бы сообщая тайну: — Тысячи интеллигентов схвачены за горло необходимостью быстро решить именно это: с хозяевами или с рабочими?
На Западе давно уже беспокоит вопрос о гарантии
прав меньшинства и
прав личности по отношению к абсолютным притязаниям демократии, не ограничивающей себя абсолютными ценностями
личного духа.
В ней есть вечные мистические реакции против всякой культуры, против
личного начала, против
прав и достоинства личности, против всяких ценностей.
Атмосфера крепостного
права, тяготевшая над нею, была настолько въедчива, что отдельные индивидуумы утопали в ней, утрачивая
личные признаки, на основании которых можно было бы произнести над ними правильный суд.
Но это лишь до того времени, пока я не встречался с насильниками и не задевалась моя тема о свободе, о
личном достоинстве, о
правах творчества.
Хомяков хорошо говорит о своей властной уверенности, о своем дерзновении, о своем непомерном притязании: «этим
правом, этой силой, этой властью обязан я только счастью быть сыном Церкви, а вовсе не какой-либо
личной моей силе.
Право ребенка на эту помощь определяется
личным усмотрением чиновников, которые слово «беднейший» понимают каждый по-своему...
Кажется, чего бы лучше: воспитана девушка «в страхе да в добродетели», по словам Русакова, дурных книг не читала, людей почти вовсе не видела, выход имела только в церковь божию, вольнодумных мыслей о непочтении к старшим и о
правах сердца не могла ниоткуда набраться, от претензий на
личную самостоятельность была далека, как от мысли — поступить в военную службу…
— Да почти ничего дальше, — продолжал Евгений Павлович, — я только хотел заметить, что от этого дело может прямо перескочить на
право силы, то есть на
право единичного кулака и
личного захотения, как, впрочем, и очень часто кончалось на свете. Остановился же Прудон на
праве силы. В американскую войну многие самые передовые либералы объявили себя в пользу плантаторов, в том смысле, что негры суть негры, ниже белого племени, а стало быть,
право силы за белыми…
Камергерша Мерева была твердо уверена, что вечное признание за крестьянами
прав личной свободы дело решительно невозможное, и постоянно выискивала везде слухов, благоприятствующих ее надеждам и ожиданиям.
Личные симпатии Райнера влекли его к социалистам. Их теория сильно отвечала его поэтическим стремлениям. Поборников национальной независимости он уважал за проявляемые ими силу и настойчивость и даже желал им успеха; но к их планам не лежало его сердце. Никакого обособления он не признавал нужным при разделе естественных
прав человеческого рода.
Лично каждый из этих господ может вызвать лишь изумление перед безграничностью человеческого тупоумия, изумление, впрочем, значительно умеряемое опасением: вот-вот сейчас налетит! вот сейчас убьет, сотрет с лица земли этот ураган бессознательного и тупоумного лгания, отстаивающий свое
право убивать во имя какой-то
личной «искренности», до которой никому нет дела и перед которой, тем не менее, сотни глупцов останавливаются с разинутыми ртами: это, дескать, «искренность»! — а искренность надобно уважать!
«Вот их сто человек в нашей роте. И каждый из них — человек с мыслями, с чувствами, со своим особенным характером, с житейским опытом, с
личными привязанностями и антипатиями. Знаю ли я что-нибудь о них? Нет — ничего, кроме их физиономий. Вот они с
правого фланга: Солтыс, Рябошапка, Веденеев, Егоров, Яшишин… Серые, однообразные лица. Что я сделал, чтобы прикоснуться душой к их душам, своим Я к ихнему Я? — Ничего».
Я следователь благонамеренный и добиваюсь только истины, не имея при этом никаких
личных видов; следовательно, я не только имею
право, но и обязан изыскать все средства, чтобы достигнуть этой истины.
И вот начинаются утягиванья, натягиванья, и наконец
личное усмотрение вступает в свои
права.
Но говорящие таким образом прежде всего забывают, что существует громадная масса мещан, которая исстари не имеет иных средств существования, кроме
личного труда, и что с упразднением крепостного
права к мещанам присоединилась еще целая масса бывших дворовых людей, которые еще менее обеспечены, нежели мещане.
Теперь, когда уровень требований значительно понизился, мы говорим: «Нам хоть бы Гизо — и то слава богу!», но тогда и Луи-Филипп, и Гизо, и Дюшатель, и Тьер — все это были как бы
личные враги (
право, даже более опасные, нежели Л. В. Дубельт), успех которых огорчал, неуспех — радовал.
— Конечно, мне все равно, — продолжал учитель. — Но я вам должен сказать, что в возрасте семнадцати лет молодой человек не имеет почти никаких
личных и общественных
прав. Он не может вступать в брак. Векселя, им подписанные, ни во что не считаются. И даже в солдаты он не годится: требуется восемнадцатилетний возраст. В вашем же положении вы находитесь на попечении родителей, родственников, или опекунов, или какого-нибудь общественного учреждения.
Вся фигура его была красива и представительна; бакенбарды плотно прилегали к щекам, как издавна приученные к тому; усы, которых он не сбривал, по
праву вышедшего в отставку с мундиром, были воинственно-внушительны; на груди Аггея Никитича из-под форменного жилета виднелась чистейшая, приготовленная под
личным наблюдением Миропы Дмитриевны, коленкоровая манишка, на которой покоился орден Станислава; но собственно главною гордостью для Аггея Никитича служили две болтающиеся медали турецкой и польской кампаний, по поводу которых он всегда говорил...
Поэтому он не позволял себе ни одного из тех общедоступных бесчеловечий, которыми до краев было преисполнено крепостное
право, и любил, чтоб на крестьян его указывали как на образцовых, а на его
личное управление как на пример разумной попечительности,"впрочем, без послаблений".
Отв. — Те предписания, в которых Ной, Моисей и другие пророки дают
право причинять
личный вред наносителям вреда, чтобы наказывать и уничтожать злые дела.
Но другой вопрос, о том, имеют ли
право отказаться от военной службы лица, не отказывающиеся от выгод, даваемых насилием правительства, автор разбирает подробно и приходит к заключению, что христианин, следующий закону Христа, если он не идет на войну, не может точно так же принимать участия ни в каких правительственных распоряжениях: ни в судах, ни в выборах, — не может точно так же и в
личных делах прибегать к власти, полиции или суду.
Мы признаем также, что отдельные лица в своих
личных отношениях не могут иметь этого
права.
Кто дал нам злое
право отравлять людей тяжелым видом наших
личных язв?
Меры обременительные, стесняющие народ в его
правах, могут быть вызваны, вопреки требованию народной жизни, просто действием произвола, сообразно выгодам привилегированного меньшинства, которое пользуется стеснением других; но меры, которыми уменьшаются привилегии и расширяются общие
права, не могут иметь свое начало не в чем ином, как в прямых и неотступных требованиях народной жизни, неотразимо действующих на привилегированное меньшинство, даже вопреки его
личным, непосредственным выгодам.
Он только хочет больше, как можно больше
прав для себя; когда же нужно признать их и за другими, он считает это посягательством на его
личное достоинство, и сердитя, и старается всячески оттянуть. дело и воспрепятствовать ему.
— Позвольте, вашество! с точки зрения вашего
личного успокоения, это, может быть, и благоразумно; но вы упускаете из вида, что люди в вашем положении не имеют
права руководиться одними
личными предпочтениями… Ведь за вами стоит не что-нибудь, а, так сказать, обширнейшая в мире держава…
— И того вы не имеете
права делать: сами вы русская, отец у него русский, и потому он должен оставаться русским, пока у него собственного,
личного какого-нибудь желания не явится по сему предмету; а то вдруг вы сделаете его, положим, каким-нибудь немцем и протестантом, а он потом спросит вас: «На каком основании, маменька, вы отторгнули меня от моей родины и от моей природной религии?» — что вы на это скажете ему?
— Эй, юноша, того-этого, не баламуть! Раз имеешь
личное, то живи по закону, а недоволен, так жди нового! Убийство, скажу тебе по опыту, дело страшное, и только тот имеет на него
право, у кого нет
личного. Только тот, того-этого, и выдержать его может. Ежели ты не чист, как агнец, так отступись, юноша! По человечеству, того-этого, прошу!
Яков понимал, что всё это говорится Мироном для того, чтоб убедить слушателей и себя в своём
праве на место в Государственной думе, а всё-таки гневные речи брата оставляли у Якова осадок страха, усиливая сознание его
личной беззащитности среди сотен рабочих.
Но, в качестве урядников, вы не имеете
права довольствоваться
личным выполнением предписаний долга, но обязываетесь требовать, чтоб и другие с тою же мужественной непоколебимостью шли по стезе добродетели.
Человек требует ее, а наука, взявшая все, признает это
право; она не удерживает, она благословляет в жизнь
личную, в жизнь свободного деяния во имя абсолютной безличности.
Если иностранные Писатели доныне говорят, что в России нет Среднего состояния, то пожалеем об их дерзком невежестве, но скажем, что Екатерина даровала сему важному состоянию истинную политическую жизнь и цену: что все прежние его установления были недостаточны, нетверды и не образовали полной системы; что Она первая обратила его в государственное достоинство, которое основано на трудолюбии и добрых нравах и которое может быть утрачено пороками [См.: «Городовое Положение».]; что Она первая поставила на его главную степень цвет ума и талантов — мужей, просвещенных науками, украшенных изящными дарованиями [Ученые и художники по сему закону имеют
право на достоинство Именитых Граждан.]; и чрез то утвердила законом, что государство, уважая общественную пользу трудолюбием снисканных богатств, равномерно уважает и
личные таланты, и признает их нужными для своего благоденствия.
И так
право наследственного Благородства есть священное для самого рассудка, для самой Философии — и полезное для общества: ибо дети знаменитых мужей, рожденные с великими гражданскими преимуществами, воспитываются в долге заслужить их
личными своими достоинствами (374).
Академия Художеств существовала в России едва ли не одним именем; Екатерина даровала ей истинное бытие, законы и
права, взяв ее под
личное Свое покровительство, в совершенной независимости от всех других властей; основала при ней воспитательное училище, ободряла таланты юных художников; посылала их в отчизну Искусства, вникать в красоты его среди величественных остатков древности, там, где самый воздух вливает, кажется, в грудь чувство изящного, ибо оно есть чувство народное; где Рафаэль, ученик древних, превзошел своих учителей, и где Микель Анджело один сравнялся с ними во всех Искусствах.
Они никак не хотели понять, что пока
личному произволу оставлена хоть малейшая доля участия в распоряжении общественными делами и отношениями, до тех пор не может быть прочных гарантий для сохранения безопасности и
прав личности.
Венеровский. А у меня к вам свое
личное дельце есть. (Отводит в сторону.)Ведь сколько об общественном деле ни думай, иногда приходится об себе подумать, все-таки эгоистическое чувство [1 неразоб.] остается во всяком человеке. Редко это со мной бывает, а вот теперь вышел такой казус… Как сказать, и не знаю! Так отвык,
право, заботиться о своих интересах. (Усмехается.)Смешно,
право…
Катерина Матвеевна. Марья Васильевна с Марьей Исаевной имеют свои убеждения. Для меня странно только то, на каком основании можно обвинять в гнуснейших замыслах человека, не давшего на то никакого
права. Этот господин всей жизнью своей доказывает, что цель его есть только общее дело. Ежели бы этот господин вздумал соединиться с женщиной, то он первым условием поставил бы независимость, как
личную, так и имущественную.
— Позвольте! Я писал не по
личной неприязни к вам, а из чувства справедливости, — вздрагивая, проговорил учитель и, подняв тон, добавил, вспыхнув: — Вы не имеете никакого
права говорить, что я написал потому, что был сердит…
Самое печальное [и гибельное] искажение мысли простолюдина состоит в том, что он теряет ясное сознание [своих человеческих
прав,] своей
личной самобытности и непринадлежности никому другому.
Ничего подобного не было в том состоянии, под которым жила Маша у своей барыни: там ни начала, ни конца, ни входа, ни выхода, ни смысла, ни расчета — один только произвол и вследствие того полное отсутствие всяких
личных гарантий и определенных
прав; что захотят, то с тобой и сделают, без резона, без отчета, без ответа…
Таким образом, признавая в человеке [одну только] способность к развитию и [одну только] наклонность к деятельности (какого бы то ни было рода) и отдыху, мы из этого одного прямо можем вывести — с одной, стороны, естественное требование человека, чтоб его никто не стеснял, чтоб предоставили ему пользоваться его
личными; [неотъемлемыми] средствами и безмездными [, никому не принадлежащими,] благами природы, а с другой стороны — столь же естественное сознание, что и ему не нужно посягать на
права других и вредить чужой деятельности.
Точно так же мы вообразили себе, что жизнь каждого из нас есть наша
личная собственность, что мы имеем
право на нее и можем пользоваться ею, как хотим, ни перед кем не имея никаких обязательств.